Так и живет водитель ОАО «Кормаагросервис» Николай Петрович Гринкевич, «крещеный» Чернобылем: скромно, трудолюбиво и открыто

Вроде бы, совсем недавно это было, когда черная беда пришла в наш район, разрушила  то, что создавалось десятилетиями, перечеркнула человеческие судьбы. А прошло уже 28 лет. Выросли дети, рожденные после Чернобыля, состарилась молодежь той поры. И давно уже жизнь вошла в свое привычное русло, и понятие «радиоактивная зона» почти утратило свой первоначальный страшный смысл. Однако в памяти людей, испытавших на себе тяжесть тех событий, они останутся навсегда. Помнит все и водитель ОАО «Кормаагросервис» Николай Петрович Гринкевич, тем более, что пришлось принимать ему в них непосредственное участие.

Был день, как день, наполненный обычными крестьянскими заботами. Весна выдалась ранняя, щедрое солнышко хорошо прогрело землю. Пользуясь выходными, многие вышли на огороды и с удовольствием орудовали лопатой и граблями, наслаждаясь необременительной работой, теплой погодой, ароматом цветущих садов. Семья 26-летнего Николая Петровича занималась посадкой картофеля. Приближались майские праздники, поэтому хотелось управиться с основными делами, чтобы с легкой душой  отдохнуть и повеселиться. Лишь через несколько дней все узнали, что в то время, когда они  пребывали в беспечном неведении, над ними витала невидимая, неосязаемая и необоняемая смерть.

И даже потом не каждый был в состоянии осознать и поверить в угрозу для себя. Пожар на энергоблоке, мужество спасателей, человеческие жертвы – это все далеко. А здесь суматоха с отселением, бесконечные визиты комиссий с дозиметрами, противорадиационные мероприятия только вносили оживление. Так, во всяком случае, воспринималось это молодежью.

— Было интересно, — рассказывает Н.П. Гринкевич. – Я работал водителем в райсельхозтехнике. – Нас собрали и предложили желающим участвовать в вывозе скота из хозяйств, расположенных в 30-километровой зоне. Вызвались многие, но молодых, и меня в их числе, не взяли.

Зато, когда в район приехали воинские части проводить дезактивацию населенных пунктов,  его отправили на помощь им. Чаще всего он доставлял солдат в теперь уже бывшую д. Струмень. Там они собирали весь мусор, сносили ветхие изгороди, сараюшки, снимали с почвы вокруг домов дерн и захоранивали  на свалке недалеко от пристани. Назад, в деревню, завозили чистый песок, покрывая  толстым слоем обнажившуюся почву. На территории школы асфальтировали дорожки, Специальным раствором поливали крыши домов.

Тогда он просто работал, не думая о себе, о том, как отразится пребывание на территории с высоким уровнем радиации на его здоровье и всей будущей жизни. Понимал, что делает нужное и важное дело для других. Не озаботился и  документальным подтверждением своей опасной деятельности. А потом ликвидаторам последствий аварии на Чернобыльской АЭС стали выдавать удостоверения для получения льгот. Тут-то и начались сложности. С большим трудом отыскал он несколько путевых листов, доказывающих его участие.

Отказался он и от предложенного переселения в чистую местность – от квартиры в г. Минске.

Более 33-х лет работает Николай Петрович Гринкевич на одном предприятии, не изменил ему в периоды реорганизаций, финансовых трудностей, уволиться рассчитывает только в связи с выходом на пенсию. Воспитал двоих детей, одному из которых в момент аварии на Чернобыльской АЭС было всего лишь несколько месяцев.

Так и живет «крещеный» Чернобылем человек: скромно, трудолюбиво и открыто.

Галина Лисименко

Фото В. Ильющенко