Сломанные стрелы непокоренного народа (художественный очерк)
Как удивительна и прекрасна природа Посожевья. Где еще встретишь такое разноголосье птиц в теплый солнечный день? И что может еще так опьянить, как не душистый аромат медовых трав, поднимающийся утром над заливными лугами. Изгибаясь, словно уж, cеребристая лента Сожа, прорезает себе путь среди древних лесных холмов, заросших стройными соснами и диким орешником. Посожевские леса всегда славились богатой дичью. Стада полосатых кабанов сотрясали вековые дубравы, а благородные олени, застревая рогами в густой чаще, становились легкой добычей древних охотников. Недаром эту местность облюбовали себе радимичи, для которых лес стал родным домом.
Наблюдая за спокойным и величавым течением Сожа, у которого свой отсчет времени, хочется заглянуть вглубь веков и открыть для себя таинственный мир, спрятанный под седыми пластами времени. Мир, в котором правда добывалась с помощью меча, а пересвист стрел ласкал слух бывалых воинов, философски принимавших смерть…
Ветхие пожелтевшие страницы Повести временных лет предлагают сложить мозаику, среди фрагментов которой можно встретить и гордый взгляд княгини Ольги, и коварство печенегов, веселые пляски лесных племен и жестокие нравы завоевателей, пылкую любовь князей и непримиримую вражду родных братьев — все это смешалось в колесе славянской истории.
Вот мы видим Радима, родоначальника племени радимичей, он, верхом на гнедом рысаке стоит у крутого берега Сожа и любуется ярко-рыжей осенней листвой. Вятко заметно нервничает и хочет поторопить брата в путь, зима ведь не за горами. Но Радим не спешит. Наконец, он поворачивается к сопровождающим его людям:
— Вот земля, в которой мы пустим свои корни. Это место показали мне вчера боги во сне…
Стук топора ранним утром ознаменовал собой не только начало нового дня, но и зарождение славянской нации. Земля радушно приняла новых хозяев, и скоро племя радимичей заселило все междуречье Сожа и Днепра. Поселения быстро росли и поднимались словно грибы, после теплого июльского дождя. На глазах вырастали деревянные города радимичей — Гомий, Чичерск, Прупой.
Но еще не успели окрепнуть силою радимичи, как хазары уже наложили на них дань, которую уже платило большинство славянских племен. Восточный каганат был ненасытен и настойчиво требовал удовлетворять свои аппетиты.
На юге в это время укреплялась Киевская Русь, которая также расширяла свои владения.
— Кому дань платите? – спросил Вещий Олег у радимичских старейшин.
— Хазарам, — последовал ответ.
— Мне платите, — амбициозно заявил князь.
Однако отношения с Киевом оказались нестабильными: после смерти великого князя радимичи надолго выходят из-под прямого контроля Руси. Отменена воинская повинность радимичей в ряды дружины князя и добрые молодцы возвращаются к своим прежним обязанностям: становятся трудолюбивыми земледельцами, успешными животноводами и искусными охотниками. Киевской Руси, охваченной внутренними неурядицами, сейчас не до автономии лесных племен.
Свобода от Киева и удачное расположение на речном торговом пути между Севером и Югом превращают Гомий в процветающий город торговцев и мастеров. Разве вы не слышите звон молотка в кузнечной мастерской, шум ребятни на улицах города и голос торговца, зазывающего посмотреть диковинный арабский товар? Зоркие дозорные на башнях внимательно наблюдают за окрестностью, а горожане любуются красочными варяжскими ладьями, мирно проплывающими по реке.
Категоричное требование нового князя Владимира подчиниться, конечно же, осталось не услышанным. Чтобы усмирить непокорных радимичей, Владимир собрал свое войско, которое выступило под предводительством Волчьего Хвоста – воеводы князя. Хмурым утром на границе могучее воинство выстроилось в грозный боевой порядок. Битва состоялась у речки Пищаны, где о железные доспехи завоевателей ломались стрелы метких радимичских стрелков, а мечи обагрялись ратной кровью. Заполыхали селения Радима и лес, которому мстили за то, что он укрывал уцелевших. Над Посожевьем сгустился черный смог, в дыму которого задыхались птицы и бездыханными падали на землю. Наконец гул битвы и крики раненых стихают и раздается топот мчащейся галопом лошади. Это спешит гонец сообщить радостную весть Киевскому князю…
Много воды утекло с того времени: поселения превратились в прах, камни покрылись мхом, земля залечила свои раны… И только ветер, все еще продолжает разносить над одинокими Кормянскими курганами звон радимичских песен…
Е. Семенков,
научный сотрудник музея
